Приморский драгунский полк

[Татьяна М]

       Помните эту фотографию?
       
 
       Я нашла рассказ об этом мальчике в журнале «Разведчик» № 778 за 1905 год, стр.721-723.
       Приведу его полностью, но часть пришлось перепечатать из-за неудобного расположения на страницах журнала.

       
       
ребят, убежденных, что в казарме они в безопасности, так как манзы не смеют туда войти. Не радостны видно были воспоминания мальчика о жизни в семействе. По его рассказам, ему с братьями и сестрами, давно уже лишившимися матери, много пришлось претерпеть от сурового обращения отца. Дома Сусьян обязан был караулить огород, который обрабатывал его отец. На беду в огороде кто-то попортил овощи, и обозленный за это манза, избив сына, вышвырнул его голаго из дому. Со страха мальчик убежал, думая пробраться на какой-либо бивак русских. Укрываясь в посевах гаоляна, он заблудился там и не помнит, сколько времени пролежал голодный, коченея от холода, пока не найден был спасшими его фуражирами.
       В судьбе приемнаго сына полка приняла участие супруга эскадроннаго командира ротмистра Карницкаго и, по просьбе солдат, увезла его на время военных действий Семена в Россию. Теперь Вантай находится в Петербурге в семействе родственника «своего эскадроннаго командира», где я и познакомился с ним. Одетый в форму полка, ставшаго ему теперь родным, все же он выглядит типичным манчжуром. Отдавая честь, Семен браво приветствовал меня по-военному: «здравия желаю, в-дие».
         Язык своей родины не забыл, и мне впервые пришлось услышать китайскую речь, которая произвела на меня впечатление довольно гармоничнаго, мягкаго говора.
        Приютившая маленького манзу семья вообще не нахвалится им, как понятливым и послушным ребенком; что ему раз скажут, то он уже будет помнить и всегда выполнять до безукоризненности точно.
       Полковые сыновья и дочери издавна существовали в наших войсках, и обычай этот присущ кажется только
       

[Татьяна М]

Листая "Иллюстрированную Летопись русско-японской войны", нашла приказы о награждении нижних чинов Приморского драгунского полка Знаками отличия Военного ордена:

1) 30 cентября 1904 года
"Въ приказѣ по войскамъ Манчжурской арміи объявлено:   
За отличія, оказанныя противъ непріятеля, по Высочайше представленной мнѣ власти, на основаніи 127-й статьи положенія о полевомъ управленіи войскъ въ военное время, нижнихъ чиновъ, поименованныхъ въ прилагаемомъ спискѣ, награждаю знаками отличія Военнаго Ордена.
4-й степени:
Приморскаго драгунскаго полка:   
1-го эскадрона:
ст. ун.-оф. Иванъ Комаровъ.
младш. ун.-оф. Яковъ Кузовлевъ,
ефрейторъ Иванъ Борищукъ,
драгуны: Стефанъ Бѣлкинъ, Трофимъ Мельниковъ,
   
2-го эскадрона:
ефрейторъ Петръ Бурдинъ,
драгуны: Викторъ Моторинъ, Павелъ Мазница, Прокопій Роднинъ,
ефрейторъ Фотій Бондаренко.
   
3-го эскадрона:
ефрейторы: Федоръ Истифейкинъ, Дмитрій Кебакъ, Кирилъ Гавришъ,
мл. унт.-оф. Егоръ Паршинъ
драгунъ Григорій Фурка-Миндра. 
 
4-го эскадрона:
мл. ун.-оф. Иванъ Черниковъ,
драгуны: Семенъ Ждановъ, Егоръ Батраковъ, Дмитрій Малютинъ,
мл. ун.-оф. Андрей Мѣшковъ.
   
5-го эскадрона:
мл. ун.-оф. Василій Яшковъ,
ефрейторъ Никифоръ Емановъ,
ст. ун.-оф.- Тимофей Жихаревъ,
драгунъ Тимофей Казарезъ,
мл. ун.-оф. Павелъ Науменко. 
 
6-го эскадрона:
ст. ун.-оф. Никифоръ Богомазъ, Николай Ильюшинъ, Михаилъ Яковлевъ,
драгунъ Климентій Есауленко,
мл. ун.-оф. Василій Скоморохъ.

[Татьяна М]

2) "Въ приказахъ войскамъ Манчжурской арміи за NoNo 548, 549, 550 и 551 объявлено:
За отличія, оказанныя противъ непріятеля, по Высочайше предоставленной мнѣ власти, на основаніи 127-й статьи Положенія о полевомъ управленіи войскъ въ военное время, нижнихъ чиновъ, поименованныхъ въ прилагаемомъ спискѣ, награждаю знаками отличія Военнаго Ордена.
Приморскаго драгунскаго полка: 
        3-й степени:
Ефрейторъ Петръ Федосовъ -- за мужество и храбрость 17-го мая подъ Вафангоу.   
Рядовой Козьма Зубковъ -- будучи тяжело раненымъ, остался въ строю до конца боя.

       4-й степени:
1-го эскадрона:
ст. ун.-офиц. Иванъ Комаровъ, трубачъ Степанъ Хвойко.    За храбрость и мужество, оказанныя 17-го мая с. г. въ разъѣздѣ сотника Косинова. 

3-го эскадрона:
младш. ун.-оф. Яковъ Збитневъ, рядовые: Косьма Зубковъ, Иванъ Волховичъ.    За храбрость и мужество, оказанныя 27-го апрѣля с. г. у Бицзыво въ разъѣздѣ поручика Нѣмова.   
Рядовой Андрей Ефремовъ.  За мужество и храбрость 17-го мая подъ Вафангоу.   
Рядовой Федоръ Звонковъ, будучи тяжко раненымъ, остался въ строю до конца боя.

4-го эскадрона:   
Драгунъ Григорій Юшко. Будучи раненъ во время атаки въ руку непріятельскимъ офицеромъ, все-таки продолжалъ драться и зарубилъ его.
Драгунъ Семенъ Ждановъ. За мужество и храбрость, оказанныя подъ сильнымъ огнемъ, когда онъ спасъ раненаго товарища.   
Драгунъ Иванъ Затипякинъ. Будучи раненъ, остался въ строю до конца боя.

[Шестаков]

Интересно, а почему в одних случаях в приказах пишут драгун, а в других рядовой? Когда в приказе указывают ефрейтор или унтер-офицер (старший или младший), тут все ясно. В штатном расписании полка такого понятия как драгун нет, есть рядовые (720 человек).
Понятно, что в общем случае в драгунских полках служат драгуны, также как в гусарских полках - гусары или в уланских- уланы.

[Тихонов Эдуард]

  Воспоминания о Русско-Японской войне 1904-1905 г.г. (Дружинин 1909)/Часть I/Глава II

ГЛАВА II
Служба по охране побережие Ляодунского залива, в составе Приморского драгунского полка, с 22 марта по 11 апреля.
В Мукдене помещалась главная квартира наместника, и мы расстались с генералом. На прощание он сказал мне, что получил ожидаемую должность, хорошую квартиру и надеется иметь отличный стол (за обедом играет музыка). Я продолжал свой путь с необыкновенной медленностью, выжидая на каждой станции по несколько часов; только в Ляояне — штаб-квартире Куропаткина — поезд проскочил довольно скоро, и я не получил никаких указаний на станции, куда направиться, но, руководствуясь сведениями, данными мне еще в Петербурге одним товарищем, служившим в главном штабе, попал совершенно точно в место расположения Приморского драгунского полка: один эскадрон стоял в Гайчжоу, а три — в д. Баосичжай, в нескольких верстах.

На станции Ляоян, в поезде очутилась супруга командира полка полковника Воронова, которая, как сказали мне, на свой собственный счет сформировала санитарный транспорт из двуколок, для сопровождения в бою полка и вывоза раненых. Всякое лишнее колесо является обузой в кавалерийской части; согласно штатам, при каждой части существуют определенные санитарные средства. По опыту пережитой кампании говорю, что кавалерия, при действиях в гористой местности, не может пользоваться двуколками, а возит с собой только вьюки. Поэтому устройство, хотя бы и на собственный счет командира полка, какого бы то ни было санитарного обоза не может быть полезно. Кроме того, когда сие учреждение подведомственно жене командира полка, то оно является безусловно вредным, так как, конечно, оказалось, что не это учреждение существовало для полка, а полк существовал для санитарного обоза госпожи Вороновой. Затем присутствие супруги командира полка в походе нетерпимо и составляет нарушение коренного принципа — воевать без женщин и семейств. Впоследствии я узнал от товарищей по полку, что Евдокия Воронова проявила необыкновенное мужество, действуя в бою со своим транспортом, но, к сожалению, это ее мужество не передалось ее супругу, который старательно избегал каждого сражения вообще и настойчиво уводил полк из-под огня, когда случайно им командовал при таком неприятном обстоятельстве. Я знаю также, что санитарный полковой транспорт был оборудован совсем не на средства жены командира полка, а на какие-то пожертвования, и содержался за счет полка и вычетов из содержания офицеров; ликвидация этого транспорта, сделанная еще во время войны, подозрительна.

Я был принят командиром полка очень оригинально: он заявил, что мое назначение в полк крайне неудобно, так как я могу помешать старшему штаб-офицеру его получить, ввиду скорого производства в генералы самого Воронова; что у него вообще принцип отправлять всех назначаемых в полк из европейской России офицеров в Раздольное (близ Владивостока), т. е. в штаб-квартиру полка, где формируются пополнения; а главное, что в настоящую минуту он, Воронов, командует большим отрядом, а командующим полком состоит старший штаб-офицер, которому придется уступить командование мне, что он считает несправедливым. Я доложил, что приехал на войну, конечно, не для того, чтобы формировать укомплектования в Раздольном, и не имею претензии немедленно вступить в командование полком, потому что мне надо сперва осмотреться. Тогда командир несколько смягчился и даже обещал хлопотать о скорейшем назначении меня командиром Уссурийского казачьего полка, командующий которым, полковник Данауров, был безнадежно болен; пока же он приказал мне вступить в командование заставой на станции Гайчжоу, в составе одной роты стрелков и одного эскадрона драгун, куда и отправил меня немедленно. Во всяком случае я вынес впечатление, что Воронов постарается возможно скорее от меня избавиться, что и не замедлило случиться. Считаю нужным рассказать о карьере этого военачальника. Воронов сперва воспитывался в Пажеском корпусе (два года мы были с ним в одном классе); из шестого класса он был исключен за дурное — безнравственное поведение. Несмотря на то, что он был очень слаб в науках, ему удалось в том же году сдать экзамен в младший класс Николаевского кавалерийского училища, где в то время принимали и совсем полуграмотных. Через два года он вышел в Л.-Гв. Гусарский Его Величества полк, в котором необыкновенно быстро выслужил чин полковника и таким образом обогнал всех своих товарищей по Пажескому корпусу, даже кончивших академии. Служа в гусарах, он прожил всё свое состояние и продолжать службу в гвардии не мог. Тогда его устроили в роли какого-то инструктора при войсках Китайского Богдыхана (а, как он рассказывал сам, в роли главного его советника!). За это время ему удалось жениться на дочери одного купца миллионера, имевшего свое состояние на Д. Востоке. Тогда он решил, что ему выгоднее продолжать службу на Д. Востоке, и ему благоволили предоставить Приморский драгунский полк. Зная этого господина еще с детства за довольно порядочное ничтожество, я мало надеялся на его доблесть, но то, что мне пришлось услышать про его постоянные уклонения от боев, превзошло всякое ожидание. Конечно, я не знал, что это был человек весьма сильный в Маньчжурской армии, как близкий родственник будущей супруги начальника штаба армии Г. Л. Сахарова.

Боевая задача заставы на станции Гайчжоу состояла в том, чтобы воспрепятствовать противнику произвести десант в устье протекавшей здесь реки (4—5 верст от станции), вероятный по важности значительного железнодорожного моста. Штабом 1-го Сибирского корпуса было сообщено, что такая попытка со стороны противника тем более вероятна, что город Гайчжоу, с 15—20 тысячами жителей, расположенный в двух верстах от станции, считается особенно неблагонадежным, по своему сочувствию японцам. Застава поддерживала связь конными постами с городом Инкоу, где стоял особый отряд, и была связана телефонным сообщением с д. Баосичжай, где стоял резерв отряда, и со станцией Дашичао, где был расположен штаб корпуса. Телефонные провода шли по телеграфным столбам, и индукция телеграфного тока до крайности затрудняла разговор, для производства которого нужно было обладать особенно сильными легкими. По телефону почти без перерыва передавались: приказания и запросы штаба корпуса, донесения и запросы штаба отряда в штаб корпуса и на заставу, результаты всех наблюдений на побережье о проходе даже самых мелких судов, всякие распоряжения командира драгунского полка по хозяйству полка, а больше всего по формированию транспорта его супруги. Хотя я отлично говорю по телефону вообще, но, для выполнения всего вышесказанного, конечно, моих легких не хватало; да и не мог же я сидеть бессменно у телефона, исполняя иные служебные обязанности. Командир полка, кажется, в первый же день моего командования заставой сделал мне внушение за неисправность телефонного сообщения и запретил мне лично говорить с ним, находя мою речь непонятной, хотя я очень удачно переговаривался со штабом корпуса, и там меня отлично понимали. Так как находившиеся в моем распоряжении нижние чины не были способны принимать серьезные приказания, и в особенности их записывать, а специалисты из железнодорожного батальона были заняты постоянным ремонтом линии, то пришлось сделать наряд офицеров эскадрона и обязать их дежурить у телефона, что впрочем не могло быть затруднительно для четырех человек, которые не несли кроме того решительно никакой службы. Меня крайне удивило, что офицеры выразили некоторое неудовольствие и начали исполнять службу довольно небрежно.

Кроме обязанностей начальника заставы, я исполнял еще обязанности начальника гарнизона станции Гайчжоу, состоявшего из сотни и полуроты пограничной стражи и команд хлебопеков и обозов двух стрелковых полков; эти части требовали постоянного наблюдения за порядком в них, а в особенности в дни праздника Пасхи. Приходилось еще по несколько раз в день встречать поезда с высокопоставленными особами: наместником, ездившим в Артур, командующим армией, бригадным командиром, начальником отряда. Но вообще служба шла благополучно. В продолжение 10 дней моего командования в Гайчжоу произошли две ложных тревоги, но оба раза они произведены вопреки мне лично. В первый раз, в одиннадцатом часу ночи, на станцию прискакал посланный командиром выдвинутой на самый берег моря стрелковой роты драгун и доложил мне категорически: «японцы начали высадку». Я усомнился в этом донесении и не произвел бы тревоги, не проверив его, но, к сожалению, его услышал сидевший рядом в комнате сильно выпивший ротмистр Бзаджиев, который, не спросясь у меня, побежал к телефону и донес о начатой японцами высадке, как в штаб корпуса, так и в штаб отряда, а затем сам же приказал полуэскадрону седлать. Тревога распространилась на станции, и начальник станции спрашивал нужно ли эвакуировать станцию. Не удивляюсь, что этот статский человек начал беспокоиться, потому что пьяный ротмистр и столь же пьяный стрелок — начальник хлебопеков — производили адскую суету и шум. Мне пришлось подтянуть обоих, но во всяком случае им удалось произвести почти панику. Очень скоро получилось донесение, что произошла ошибка, и никакой высадки не производится; я распустил войска на ночлег и успокоил станцию. При получении этого донесения, ротмистр Бзаджиев опять поступил, вероятно спьяна, довольно странно, чтобы не сказать преступно. В момент получения донесения он находился в помещении телефона, а я был на платформе станции (шагов 40 расстояния); конверт был адресован, конечно, на мое имя, но ротмистр его распечатал и тотчас же, опять не докладывая мне, сообщил содержание в штаб отряда и в штаб корпуса. Когда я пришел случайно в помещение телефона, то застал его уже оканчивающим переговоры. Я сделал ему соответствующее внушение и в ответ получил дерзкое заявление, что он более никогда не станет разговаривать по телефону. Конечно, мне следовало поступить с ним по закону, но я знал, что ничего не добьюсь и только получу неприятности, а потому оставил дело без последствий. Когда я приехал на рассвете на берег моря, то узнал, что действительно в темноте какие-то шлюпки подъезжали к берегу и высаживали людей (следы ног были видны при отливе), но через несколько минут отплыли. Надо заметить, что стоявшая на берегу рота стрелков, при одном офицере, несла бессменно крайне тяжелую службу, и потому несколько нервное состояние ее начальника было понятно. Следовало или усилить состав заставы, или хотя бы сменять передовую часть из резерва.

Вторая тревога произошла следующим образом. С утра начали поступать донесения, что какое-то судно то приближается к берегу, то удаляется от него, а вечером с него начали делать промеры; ночью, в устье реки вошло несколько шлюпок. Все эти донесения были весьма сомнительны, но, несмотря на это, полковник Воронов выслал из резерва на подкрепление 1 роту, 2 эскадрона и 2 конных орудия, прибывшие к рассвету. Когда я узнал об этом распоряжении, то отправился на угрожаемое место со своим полуэскадроном и, конечно, никакой высадки не видел. Правда, что китайцы занимались сигнализацией с берега с стоявшим в открытом море судном, но поймать сигнализировавших не удалось.

Заметив крайнюю нервность начальника отряда (полковника Воронова), я перестал доносить по вечерам о наблюдениях на побережье и поэтому избавился от ложных тревог. Помню, что, когда раз вновь поступили весьма тревожные донесения, я ограничился тем, что сам провел полночи на наблюдательном посту.

Между тем телефонная служба шла всё хуже и хуже, потому что офицеры явно от нее уклонялись, а я выбивался из сил, часами напрягая свои легкие. Наконец я написал командиру полка, чтобы он внушил своим офицерам необходимость исполнять свои служебные обязанности, на что последовал словесный ответ через одного из офицеров, что в распоряжении полковника имеются саперы-телефонисты и трубачи. Следовательно, Воронов освобождал моих подчиненных от возложенных на них мною служебных обязанностей, чем, во-первых, нарушал интересы обороны побережья, а, во-вторых, сам подрывал дисциплину среди своих офицеров, другими словами развращал их. Так как от исправности передачи распоряжений по телефону зависела не только оборона Гайчжоу, но и всей двадцативерстной линии обороны отряда, то я не мог допустить в военное время такое упущение и написал донесение начальнику отряда генерал-майору Зыкову (Воронов уже был смещен с этой должности и оставался только командиром полка), что Воронов уволил моих офицеров от обязанностей говорить по телефону, а поэтому ручаться за правильность и точность телефонного сообщения не могу. В ответ на это я получил приказание привлечь офицеров к службе на телефоне… но на следующий же день прибыл из резерва штаб-офицер полка и передал мне приказание начальника отряда (конечно, по проискам Воронова) сдать командование заставой ему, а самому явиться в штаб полка. Мне разрешили отправиться на следующий день, потому что я чувствовал себя нездоровым.

Как раз в это время штаб корпуса начал опасаться покушений противника в окрестностях станции Сюниочен (к югу от ст. Гайчжоу) и спешно сформировал там отряд из 1 батальона, 2 эскадронов и 4 пеших орудий. Узнав, что я сдал командование в Гайчжоу (о чем я донес), начальник штаба корпуса запросил, какое мне дано в отряде Зыкова назначение. Я слышал, как Воронов приказал передать по телефону, что я болен, но я передал сам, что выздоровел. И действительно, можно было поберечь себя одни сутки в то время, когда я был совершенно не нужен для службы, но когда вопрос коснулся командования отрядом там, где ожидалось дело, то я, конечно, не думал о своем здоровье. Немедленно последовало приказание командира 1-го Сибирского корпуса Г. Л. Гернгрос, ехать в Сюниочен и вступить в командование отрядом. Напрасно подполковник Афанасьев уверял меня, что командир полка Воронов будет недоволен моим назначением, и советовал мне дождаться приезда последнего, я считал нужным исполнить приказание старшего начальника и отправился немедленно. Воронов же немедленно полетел в Ляоян, — конечно, жаловаться на меня (а, как я узнал потом, ему было кому жаловаться).

В Сюниочене я прокомандовал 11 дней, ознакомился с местностью и начал серьезные разведки на юг в направлении к Вафангоу. Всё шло очень успешно, но неожиданно пришла телеграмма начальника отряда такого содержания: «полковнику Дружинину сдать командование отрядом и явиться в Ляоян, в штаб армии». Следовательно, происки Воронова увенчались полным успехом. Итак, несмотря на военное время, на серьезное дело, от которого зависела честь родины, в нашей несчастной армии продолжались интриги, наушничанья, и вообще занимались какими-то дрязгами и мелочами. Недоброе предчувствие охватило меня: вы шутите, господа генералы, а японцы не шутят, и посмотрим, хорошо ли пойдут у вас дела. Я сдал командование, как было приказано, командиру стрелкового батальона и выехал в Ляоян.

[Татьяна М]

Я, как и вы, Эдуард, была неприятно поражена, прочитав в книге честнейшего офицера полковника Дружинина о том, какие неприглядные дела творились в армии в русско-японскую войну, и конкретно в Приморском драгунском полку, когда им командовал Воронов.

Так например, Дружинин как один из лучших специалистов по кавалерии честно высказал отношение к санитарному отряду жены Воронова, как вредному и отвлекающему полк от боевой работы делу. Конечно, Евдокия Воронова всем сердцем стремилась помочь родному полку, она была смелой женщиной и имела медицинские знания. Но отряд из четырнадцати двуколок был обузой для полка, особенно, если им руководила жена командира полка. Понятно, почему так возносили эту женщину военные корреспонденты. России нужны были герои, а мнение специалиста никого не интересовало.

Воронов не раз уклонялся от столкновения с противником. Когда другие полки теряли десятки людей, в драгунском полку потерь либо не было, либо были минимальны. Только отдельные эскадроны, временно подчиненные другим полкам, проявляли доблесть и героизм.
Пользуясь протекцией начальника штаба Маньчжурской армии Сахарова, Воронов избегал ответственности за такие действия, а также удалял из полка неугодных ему людей. Наушничество, лизоблюдство, всякие дрязги в полку при нем процветали, как не печально об этом узнавать.

Дружинин пишет в своих "Воспоминаниях", что через четыре месяца после его перехода в Уссурийский казачий полк те, кто  плел интриги против него, поплатились, правда, за другие "подвиги".

PS. Дружинин - Золотое оружие (ВП 30.07.1905), мечи к ордену Св. Станислава 2-й ст. (1906), мечи к ордену Св. Анны 2-й ст. (1906),
                          Св. Владимира 4-й ст. с мечами и бантом (1906)
      Воронов - орден Св. Станислава 3-й ст. (1905 г.) - это его единственная награда за русско-японскую войну. 

[Татьяна М]

Интересно, а почему в одних случаях в приказах пишут драгун, а в других рядовой?

Кто составлял списки награжденных драгун для "Иллюстрированной летописи" и почему так, неизвестно. Издание-то 1904 года. И, действительно, на стр. 79 и 80 встречаются и "рядовой", и "драгун".

[Тихонов Эдуард]

Посмотрел штаты драгунских полков за 1812г., там сказано только о рядовых, поэтому я думаю что здесь нет различия, а только незнание писаря. Если исходить из регалий тех времён и сегодняшних дней, то изменилось очень немного. Т.е. драгун-это должность, а рядовой - это звание, поэтому для писарей, которые готовили рапорта для представлений эти два понятия были идентичными, вот так и получилось, что в одних рапортах рядовые(по званию), а в других драгуны(те же рядовые, только по должности).

[Татьяна М]

Полагаю, что в армейских приказах таких оплошностей не могло быть. Но когда неизвестные писари переписывали эти приказы для публики в журнал "Иллюстрированная летопись", то могли для пущей красоты позволить такое отступление. Это сейчас повел мышкой, скопировал или сделал скриншот, и вот точная копия документа.
Как же в то время было трудно без компьютеров!

[Шестаков]

Высочайше утвержденный, 24 Марта 1897 года, Штат Приморскаго драгунскаго полка.

(1-я цифра - по штату военного времени 2-я - мирного)

                      Офицеры:         
Командир полка, Полковник   1   1   
Помощников его Подполковников   2   2   Один по строевой, другой по хоз. части
Младший штаб-офицер, Подполковник   1   1   
Эскадронный командиров, Ротмистров   6   6   
Заведывающий нестроевой командой и   1   1   
Командир обоза, Ротмистр         
Должностных офицеров:         
Полковые: Адъютант, Казначей (он же       
Квартермистр, Заведывающий оружием и          
Делопроизводитель Полковаго Суда    4   4   
Младших офицеров   22   22   В том числе 1 наездник офицерскаго звания
В числе должностных и младших офицеров полагается Штабс-Ротмистров 7, а остальное число замещается безразлично в чинах Поручика и Корнета.         
Итого штаб и обер-офицеров   37   37   

Сверх того, для формирования запасных          
эскадронов Штабс-Ротмистров   -   2   
Всего офицеров   37   39   

Классные чиновники:         
Старших врачей   1   1   
Младших врачей   2   2   
Старших ветеринаров   1   1   
Младших ветеринаров   1   1   
Делопроизводитель по хоз. части   1   1   
Священник   1   1   
Итого классных чиновников   7   7   

[Шестаков]

                    Нижние чины:         
                      а) Строевые:         
                          Конные:         
Вахмистров   6   6   
Унтер-офицеров взводных   24   24   
Унтер-офицеров младших   42   42   
Трубачей   18   18   Сверх того, по 1 чел. с трубой в каждом эскадроне из общаго числа строевых рядовых
Ефрейторов   48   48   В числе ефрейторов и рядовых полагается 24 кузнеца по 1-му на взвод
Рядовых   720   720   
Итого конных   859   859   

                       Пешие:         
Наездников унтер-офицерскаго звания   -   2   При мобилизации перечисляются в отделение кавалерийскаго запаса
Каптенармусов   8   8   В том числе 2 полковых и 6 эскадронных
Унтер-офицеров для командировок   6   6   
Рядовых   46 ¹)   133 ²)   Для офицерской прислуги
Итого пеших   60   149   

Всего строевых нижних чинов   919   1008   

     ¹) Офицерская прислуга в военное время: 2 для Полковаго Командира и по 1 остальным офицерским чинам полка  и 4 человека для бригаднаго Управления (последние назначаются лишь по мере действительной надобности).
     ²) В том числе 6 трубаческих и 6 кузнечных учеников, 48 для облегчения домашняго расхода, а именно: 18 для караула, 6 вестовых в Полковом Штабе и Канцелярии и 24, т. е. по 4 на эскадрон, для ухода за офицерскими лошадьми и нахождения в конюшнях во время учений, 7 кашеваров, 14 хлебопеков и 52 для офицерской прислуги полка и Управления бригады. В военное время первые 60 идут на пополнение рядов, кашевары и хлебопеки обращаются в обозных, а излишние из офицерской прислуги оставляются при семействах женатых офицеров.

[Шестаков]

б) Вольноопределяющиеся   -   18   На собственном содержании
При мобилизации идут в поход лишь те, которых Командир полка признает возможным взять вместо штатных строевых нижних чинов, немогущих выступить в поход; прочие же отправляются в запасные эскадроны.   
      
     в) Нестроевые         
Полковой писарь   1   1   
Старших писарей   3   4   
Младших писарей   -   5   Один старший писарь и все младшие в военное время перечисляются в отделение кавал запаса
Фельдшер старший   1   1   
Фельдшер младший   1   1   
Фельдшеров эскадронных   6   6   
Фельдшер аптечный   1   1   
Ветеринарный фельдшер старший   1   1   
Ветеринарный фельдшер младший   6   6   
Учеников фельдшерских   -   6   В военное время перечисляются в отделение кавалерийскаго запаса
Учеников ветеринарных   -   7   В военное время перечисляются в отделение кавалерийскаго запаса
Надзиратель больных   -   1   В военное время поступает в военно-врачебное заведение
Лазаретных служителей   -   2   В военное время поступает в военно-врачебное заведение
Церковник   1   1   В военное время исполняет обязанности прислуги при священнике
Оружейный мастер   -   1   В военное время он и 1 из подмастерьев отправляются в отделение кав. запаса
Оружейных подмастерьев   1   2   
Полковой кузнец   1   1   
Эскадронных кузнецов   -   6   В военное время перечисляются в обоз
Седельный мастер   -   1   В военное время перечисляется в отделение кавалерийскаго запаса
Мастеровых шорнаго и деревяннаго дела   -   6   В военное время перечисляются в обоз
Закройщик-спаровщик   -   1   В военное время перечисляется в отделение кавалерийскаго запаса
Портных   -   6   В военное время перечисляются в обоз

Итого нестроевых   23   67   

Обозных   169   100   
Всего нестроевых нижних чинов   192   167   
Всего нижних чинов (без вольноопредел.)   1111   1175   

[Шестаков]

При полку состоит отделение запаса полка:
         
       Офицеры:         
Начальник отделения, Ротмистр   1   1   
Помощник его   1   1   Из обер-офицеров
Ремонтер   1   1   Из обер-офицеров
Итого офицеров   3   3   Кроме того состоит в постоянном прикомандировании из состава полка один Штабс-Ротмистр

     Нижние чины:         
     а) Строевые:         
Вахмистр   1   1   
Каптенармус   1   1   
Унтер-офицеров старших   2   2   
Унтер-офицеров младших   4   4   
Унтер-офицер ремонтный младший    1   1   
Трубач   1   1   
Ефрейторов   6   6   
Рядовых    69   69   
Итого строевых   85   85   
--------------------------------------
В числе ефрейторов и рядовых к лошадям по одному на две – 52; для домашняго расхода – 16, офицерской прислуги – 3. При Ремонтере рядовых -4. Итого 75.

       б) Нестроевые:         
Фельдшер младший медицинский   1   1   
Фельдшер младший ветеринарный   1   1   
Кузнец старший   1   1   Может быть в старшем разряде
Кузнецов младших   2   2   
Шорник и плотник   2   2   
Портной-закройщик   1   1   
Обозный   1   1   
Итого нестроевых   9   9   
Всего нижних чинов   94   94   

[Шестаков]

Обоз и обозные чины содержатся по нижеследующему расчету:
   
Командир обоза   1   1

Старших обозных унтер-офицеров   1   1
Младших обозных унтер-офицеров   2   2
Обозных рядовых   166   97
Итого нижних чинов   169   100

          Двуколок:      
Патронных   6   
Аптечная   1   
Для возки больных и раненых   8   
Для санитарнаго и аптечнаго имущества   1   
Для прочих грузов   142   
Итого:   158   

В мирное время запрягается столько повозок, сколько это позволит число обозных лошадей.

[Шестаков]

Что такое 14 двуколок отряда Вороновой?  Полк итак имел обоз из 158 двуколок. Такой обоз сам по себе на 1 км растягивался.