Никифор Романов сын Черниговский

[Крюков-Грудинин]

жизнь Никифора Романова сына Черниговского связана с бегством в Даурию и восстановлением Албазина, поэтому решил создать тему здесь.

Никифор Романов мой предок в 11-ом или 12-ом колене, в древе есть разрывы из-за недостаточности информации, но сам род и места проживания прослеживаются хорошо. Родственные узы с ним у меня по моей бабушке, по отцу она Черниговская Варвара Меркурьевна.

Начну с информации из замечательной книги  Г.Б. Красноштанова "Никифор Романов Черниговский" (документальное повествование). . Книга эта редкая (тираж всего 300 экз.), составлена по документам, обнаруженным в РГАДА (г.Москва).

Георгий Борисович пишет:  Имя Никифора Черниговского стоит в одном ряду с именами Василия Пояркова, Ерофея Хабарова, Онофрия Степанова Кузнецова. С этими именами связан выход Русского государства на берега Амура. Но степень известности этих людей различна. Наиболее известен Хабаров, а о Никифоре Черниговском даже историки располагают весьма отрывочными и скудными сведениями.

ПОЛЬША - МОСКВА - ЕНИСЕЙСК - ИЛИМСК - КИРЕНСК - АЛБАЗИН - НЕРЧИНСК

 «И сыскано в Разряде – в записной тетрате прошлого 141 [1633] году написано: августа в 21 день присланы ис-под Смоленска от Михаила Шеина с товарищи в языцех [пленные] литовские люди:
                        …, Микифор Черниговский
и по государеву указу посланы с Москвы
                        …, Микифор Черниговский – на Вологду».

  После окончания войны по условиям мирного договора пленных должны были отпустить на родину. Но не все этого пожелали. В челобитной воеводы Вологды Петра Сабурова от “Генваря в 7 день” написано про Никифора:
                           «Взят де он под Новым Городком Северским и сослан на Вологду в тюрьму. И ноне де он в Польшу идти не хочет, а хочет служить государю на Вологды с черкасы. А в роспросе сказался черкашенин Брягильского повету. А хочет служить государю, в Литву идти не хочет».

  Новый Городок Северский – это нынешний Новгород Северский в Украине. Черкасами в то время называли украинских казаков и украинцев вообще. Повет – административно-территориальная единица.

  Лета 7143 [1635], генваря в 11 день, по государеву указу память: Микифору Романову сыну Черниговскому, что был на корму на Вологде служить государеву службу с ыноземцы вместе.

  В разрядной выписке есть краткие сведения, составленные по расспросам в 1633 году. О Никифоре Черниговском записано: «Микифор Черниговской сказал: родом поляк Киевского повету, служилого отца сын. Служил польскому королю казатцкую службу на 3-х конях». Запись эта помечена 16 января 1635 года. Прошло всего лишь несколько дней – и Н.Черниговский из черкашенина превратился в поляка, притом другого повета, не Брягинского, а Киевского.

  Здесь следует пояснить, что такое служба на трёх конях. Этот способ позаимствован у кочевников. С успехом его применяли крымские татары. Вот как его красочно описал А.Бушков: «Любой воин кочевого племени отправляется в поход, имея три лошади. Одна везёт поклажу (небольшой сухой паёк, подковы, запасные ремни для уздечки, всякую мелочь, вроде запасных стрел, доспеха, который нет нужды надевать на марше, и т.д.). Со второй на третью время от времени нужно пересаживаться, чтобы один конь всё время был чуточку отдохнувшим – мало ли что стрясётся, порой приходится вступать в бой с “колёс”, т.е. с копыт».

  Для службы отослан в Иноземецкой приказ был и Микифор Романов. Из Иноземного приказа его отправили 24 мая 1635 года для крещения в Патриарший дворцовый приказ, который, в свою очередь, направил их в Андроньев (Андронников) монастырь (ныне Музей Андрея Рублёва в Москве, недалеко от Курского вокзала). Но дело с крещением затянулось из-за смерти архимандрита.

  «И выписано в Розряде: … крестить их июля в 9 день». Перечислены волошане, за ними – поляки. О Черниговском написано: «Микифор Романов сын Черниговской. Сказался шляхтич Брестского повету. Служил королю на 3 кони. Взят в языцех под Новым Городком Северским. Остался на государево имя. За выход дано ему государева жалованья 7 рублев да сукно доброе». «Остался на государево имя» означает, что принял русское подданство. Черниговскому было также дано жалованье за крещение: 3,5 рубля и сукно доброе.

  Крестил Никифора дьяк Гаврило Левонтьев, который служил в 1635 году в Стрелецком приказе. При крещении многим полякам поменяли имена на православные, но Черниговскому имя не поменяли, т.к. оно вполне было православным.

  После крещения Н.Черниговский был направлен служить в Тулу, где стоял полк гусар и рейтаров из числа иноземцев. Черниговского зачислили в роту ротмистра Василия Обруцкого (Овруцкого). Точная дата прибытия в Тулу неизвестна. Известно, что он прибыл туда после 15 августа 1635 года. Вплоть до июля 1636 года документов о его службе в Туле не обнаружено. А затем появляются документы о его попытке бежать за рубеж. Точно день побега не указан, но по смыслу документов вытекает, что побег состоялся 3 июля 1636 года.

  Из восьми бежавших – четверо было поймано калужскими служилыми людьми. Среди них был и Черниговский. Причиной побега названо скудное жалованье.

 16 июля 1636 года Черниговский был доставлен в Москву в Разрядный приказ и допрошен. В документах его называют литвином. «Литвин» - это не литовец. Литвинами называли русских людей, проживающих на территории Польско-Литовского государства. Часто по вере они были католиками.

  В выписках о расспросных речах Черниговского приведено: «… И в прошлом де во 143 [1635] году женился он на Москве, старого выезду у литвина у Петра Дубовского взял патчерицу девку Аноску. И жена ево про бег в Литву не ведала, и ей не сказался…». Падчерица - дочь одного из супругов по отношению к другому супругу.

  Из Разрядного приказа беглые были переданы в приказ Казанского дворца, который в то время кроме понизовых городов также ведал и Сибирью. В приказе Казанского дворца записали:
          «144 [1636] году, июля в 29 день присланы… Микифорко Черниговской. …про жёны и про дети допрашиваны… Микифорко Черниговской в допросе показал: жена де у него есть, зовут её Оносьицею. Стоит на Покровке в Калашном переулке у плотника у Петрушки [на Москве]. А чей он сын, Петрушка, того он, Микифорка, не упомнит. А детей у него нет». 2 августа ссыльные отосланы в тюрьму.

  22 августа 1636 года в грамоте из приказа Казанского дворца: «По нашему указу посланы от нас с Москвы на Казань … литовские люди … да Микифорко Черниговской з женою с Оносьицею… Сослать в сибирские городы…, з женами в Енисейский острог на житье». А велено тех ссыльных людей вести скованных. Были куплены «трои железа ножные» за 20 алтын по гривне за железа. И кому-то из «счастливцев» повезло: на пять человек было только трое кандалов.

  Путь ссыльных был длинен: «…от Москвы до Коломны и до Переславля-Резанского [Рязань], и до Мурома, и до Нижнево Новагорода, и до Кузьмодемьянска, и до Казани. От Казани до Лаишева, и до Осы, и до Соли Камские, и до сибирских городов, до Верхотурья и до Туринского острогу, и до Тюмени, и до Тобольска, и до Сургута, и до Нарымского, и до Кетцкого, и до Енисейского острогу, воденым путем… ».

  В Енисейск, Никифор Черниговский, прибыл вдвоём, с женою в сентябре 1637 года. Никифор был поверстан в казачью службу. А государева им жалованья учинено оклады против енисейских казаков по 5 чети с осминою ржи, по 4 чети овса.

  Позднее, в одной из челобитных, Никифор рассказал о своей службе в Енисейске:
«Служил я, холоп ваш, в Енисейском остроге блаженныя памяти отцу твоему, государеву, великому государю, царю и великому князю Михаилу Федоровичу всеа Руси лет с пятнадцать всякие ваши государевы службы; на Байкалово ходил по соболиной ясак, и из тех ясашных зборов прибыль чинил. И под Ленской волок с хлебами запасы ходил, и по многим рекам на службы ходил для ясашного збору».

  Более точный срок службы Черниговского в Енисейске исчисляется с 1637 по 1649 год, т.е. около 12 лет. Затем Никифор попадает на реку Лену.

  При образовании Илимского воеводства в 1649 году Никифор был переведён из Енисейска в Илимск. В 1648-1649 году Никифор числился рядовым казаком.

  В 1649-1650 году на Чичюйской Тунгуской волок приходили Мучугирские тунгусы, что платят ясак в Тазовцкой острог. И про тех тунгусов сказывают, что де они своровали и тазовицких служилых людей побили же. И как те тунгусы пришли на Чичюйской Тунгуской волок, Илимского острогу служивой человек Микифорко Романов Черниговцкой с тех тунгусов взял государев ясак, з двадцати семи человек. А тех тунгусов было ста с полтора. И он, Микиферко Чернеговцкой, тем государевом ясаком лишь славу свел. И к тем тунгусам с торгами отпущал за Чичюйской Тунгуской волок. Тазовской острог – это Мангазея.

  В 1653 году Никифор числится казачьим десятником. Воевода Оладьин посылал его поимать беглецов, воров. И служилой человек Микифорко Черниговской с товарыщи тово вора Васку Черкашенина поимали. И на поимке те беглецы, ево, Васку, у Микифорко Черниговского отбили, и ушли в Даурскую землю, собрався с ворами, с прихожими промышленными и служилыми людьми.

  В 1654 году Никифор также числится десятником.

  Летом 1655 года случился ещё один побег с реки Лены в Даурскую землю во главе со служилым человеком Верхоленского острожка Мишкой Сорокиным. Бежало несоколько сотен человек. Черниговский жил в это время в Киренске. Вот что он рассказал:
              «… А меня, Микифорка, те воры искали и хотели убить досмерти, и в воду посадить [т.е. утопить]. А женишко мое и детишка хотели с собой воровски взять в Даурскую землю. И я де от тех воров жил в побегах».

  В окладной книге жалованья за 164 [1655-1656] год написано: «Десятник Микифорко Романов Черниговской … И за службы велено ему, Микифорку, быть в пятидесятниках казачьих».

  В книге «Илимского острогу всякому строению», составленной в 164 [1655-1656] году, в разделе «Да за речкою дворов», т.е. на другой стороне реки Илима, напротив Илимского острога, значится «Двор служилого человека, пятидесятника Микифора Черниговского. … А владеет по закладной».

[Крюков-Грудинин]

(продолжение):

  В 1656 году в отписке воеводы упоминается и сын Никифора – рядовой казак Федька Черниговской. Родился он значит в Енисейске.

  5 февраля 1657 года Микифор с сыном Федькой, атаманом Микифором Качиным и рядовым Ивашкой Качиным прибыли в Москву с отпиской воеводы и з государевою соболиною казною илимских служилых людей. Вместе с отпиской воеводы была и челобитная Черниговского. В конце этой челобитной Никифор просил: «Велите, государи, меня, холопа своего, в вашу, государеву, службу поверстать против моей братьи, поляков, во что я, холоп ваш, годен».

  Значит, недоволен был Черниговский своим служебным положением. Ссыльные поляки, как правило, служили в чине детей боярских. И снова назвал он себя поляком. Однако же Черниговский до конца службы на Лене оставался пятидесятником казачьим. Не затаил ли Никифор обиду?

  Выехали они из Москвы после 12 апреля 1657 года. Когда Никифор вернулся на Лену, неизвестно. В следующем по времени документе сообщается о том, как он отводил в 1659 году покосы киренской церкви Пречистой Богородицы Казанской, расположенные по берегам реки Киренги.

  Сохранились окладные книги за 168 [1659-1660], 169 [1660-1661] и 170 [1661-1662] годы. В них указаны: «Пятидесятник Микифорко Романов сын Черниговской» и «Федька Микифоров сын Черниговской» (в разделе Илимские служилые люди холостые).

  В окладной книге 173 [1664-1665] года есть особая статья: «Ссыльные литовские люди, челядники». Первым там записан Пронька Черниговской. Челядь, челядники – это домочадцы, слуги, работники. Отцом Проньки был второй сын Никифора Анисимко.

  Никифор Черниговский был видимо неграмотный, т.к. на документах всегда за него «руку прикладывали» другие.

  В сметной книге 172 [1663-1664] года о Никифоре Черниговской упоминается как об усть-киренском приказчике.

  В 1665 году Н.Черниговский и другие хотели «бити челом великому государю о всяких изгонях и обидах на воеводу на Лаврентья Обухова». Да изменил Никифор решение своё на побег в Даурскую землю по весне. Видимо, не очень надеялся найти в Москве правду. Да и путь на Амур был гораздо проще, чем дорога в Москву (которая контролировалась воеводой). 

  Из рассказа Федьки Черниговского: «И как де воевода Л.Обухов с Киренги пошол в Ылимский острог, и он де, Федька, пошол с ним же на дощанике. И отец ево, Микифорко Черниговской приказывал Федотку Лукьянову и Мишке Сапожникову и Оське Подкаменному воеводу Л.Обухова грабить, а самово жива велел привести на Киренгу».

  Здесь открывается интересное обстоятельство: Федька Черниговский был женат на дочери пашенного крестьянина Оськи Васильева Подкаменного.

  Всё произошло 28 июня у острова, впоследствии названного – Обухов.

  Из рассказа Федьки Черниговского: «… на воевоцкой дощаник напустились в дву лотках окриком, и бечеву достали крюком, и к берегу дощаник притянули. И почали по дощанику и по людям стрелять, и на дощаник взошли, и велели с тово дощаника сторонним людем сотти. … воевода Л.Обухов в воду бросился [через проём в борту судна для вычерпывания воды]… А хто де ево у берегу или на воде заколол, про то он, Федька, не ведает…».

  В нападении участвовали все три сына Никифора Черниговского: Федька з братьями с Онискою да с Ваською Черниговскими.

  Пострадавшие при воеводе Обухове писали про нападавших: «… А на розбое они, воры и разбойники, говорили, что де итти в Даурскую землю. А быть де у них атаману Киренские волости Никольского погосту прикащику Илимского острогу пятидесятнику Микифорку Черниговскому. … и уберечь нам от смерти воеводы Лаврентия Обухова было немочно и нечем… И подняв на судне твое великого государя илимское знамя на дощанике они, воры, от берега отвалили, и поплыли наниз по Лене реке…».

  Продвижение по Лене реке сопровождалось грабежом пашенных крестьян, приказных людей, о чём было много отписок. Справедливости ради следует сказать, что это был не чистый грабёж, кое за что люди Черниговского расплачивались (и иногда очень неплохо).

  Миновав Нижне-Киренскую волость, Никифор Черниговской со своими людьми приплыл в Якутское воеводство на Чечуйский волок.

  Ещё одно предположение о том, почему Черниговские напали на воеводу Обухова можно сделать из челобитной: «Да он же, воевода Л.Обухов, приехав на Киренгу в прошлом во 172 [1664] году, своим воровским умыслом, выслав ево, попа, с Киренги за приставом на низ, и без него, попа Фомы, изнасильничал сильно жену ево, Фомину, Пелагейку Никифорову дочь блудным грехом». Можно предположить, что Пелагейка – это дочь Никифора Черниговкого, а поп Фома Кириллов – зять. 

  Покинув Чечуйск, Никифор Черниговский и его люди приплыли на Захаровскую заимку (сейчас Петропавловск), побывали на Сполошенном лугу где Черниговский заплатил приказному человеку Ивану Бурлаку за награбленное имущество. Потом они были в деревне Федора Пущина, спустились к усть Пеледуя речки. Доплыли до усть Олёкмы речки и побывали в Олёкминском острожке. «И по Олёкме реке шли они до усть Тугиря реки на семи дощаниках. А собралося де их всех, воровского войсково, на тех семи дощаниках восемьдесят четыре человека. А на воевоцком грабежу и убийстве только было дватцать два человека». «И пришед де они на усть Тугиря, з дощаников вон сносились и пошли за волок по Тугирю реке нартами».

  Сыновья Черниговского дальше «в Дауры» не пошли: «Федька, з братьями зимовал тут же на усть Тугиря реки. И по весне поплыли на нис по Олёкме реке, и выплыли на Лену реку. А на Лене де реке взял их, Федьку з братьями, якуцкий сын боярской Тимофей Чернышёв».

  Якутский воевода Иван Федорович большой Голенишев-Кутузов сообщил в Сибирский приказ: «В нынешнем, великий государь, во 174 [1666] году, июня в 10 день, поймали воров изменничьих, против Каменки реки, Илимского острогу пятидесятника казачья Микифорка Черниговского, трёх человек, Федьку да Ониску, да Васку Черниговских … И яз, холоп твой, их, Федьку и Ониску, и Васку пытал в застенке накрепко. И они, Федька и Ониска, и Васка, с пытки мне, холопу твоему, сказали, что де отец их, Микифорко, Илимского острогу воеводу Л.Обухова грабить с ними умышлял, а не убить; что де ево, Лаврентия, везти до Чечуйского волоку и на Чечуйском де волоку отпустить ево, Лаврентия, назад. А закололи де ево, Лаврентия, пальмою у берегу на Лене реке… служилой человек Федотко Лукиянов да с ним … Матюшка Максимов. А было де, великий государь, их всех в заговоре, что ево, Лаврентия, пограбить, дватцать два человека».

  В показаниях Федьки Черниговского упоминается дочь Н. Черниговского, которая была замужем за Петрушкой. Это был целовальник Петрушка Якимов Осколков, которого вёз скованным в Илимский острог воевода Л.Обухов за какие-то прегрешения. Может быть, и это было одной из причин нападения на воеводу.

  Сыновья Черниговского были отправлены из Якутского острога в Илимский острог.

  Никифор Черниговский с людьми же спустились вниз по Амуру и обосновались в разрушенном со времён Ерофея Хабарова городке Албазине.

  В это время не простая ситуация была у Нерченского воеводы Лариона Толбузина, в трёх острогах «в Нерченском да в Ыргенском и в Телембинском» осталось только сорок шесть человек, «и те нужны и бедны, служат вам, великим государем, шесть лет без вашего государева жалованья».

  Из отписок Л.Толбузина известно: во-первых, уже к осени 1666 года Н.Черниговский со своими людьми отстроили Албазинский острог. Во-вторых, обложили ясаком местное население. В-третьих, завели пашню и сняли первый урожай. Но самое интересное, что в то время, как на Лене людей Н.Черниговского называли не иначе как «воры и даурские беглецы», у Л.Толбузина они – «служилые люди», а Никифор – «приказной человек».

  Со стороны Л.Толбузина это, несомненно, был смелый шаг. Видимо непросто далось Л.Толбузину такое решение. Было из чего выбирать. Или получить в подкрепление готовый острожек со служилыми людьми, прикрывающий подступы к Нерческому острогу со стороны Амура, или вступить в борьбу с Н.Черниговским, попытаться схватить его. И это в то время, когда у него людей почти в два раза меньше чем у Черниговского, а среди ясачного населения была «шатость».

  Даже после смены воеводы Л.Толбузина на сына боярского Данило Аршинского, в документах 1669 года Н.Черниговский именуется по-прежнему как «приказной человек». «Приказными людьми» называли начальников, назначенных властями. Неназначенных называли «выборными», «атаманами».

  Чем больше Албазин попадал под власть Нерчинска, тем сильнее становился страх наказания за убийство воеводы Л.Обухова и заставлял главных участников убийства искать выход из положения. И выход нашли. Вот что сообщил Данило Аршинский: «В прошлом, великие государи, во 178 [1670] году, июня в 20 день, писал мне из Албазинского острогу приказной человек Микифорко Черниговской: изменили де вам, великим государем, в Олбазинском остроге черкасы, которые на великой реке Лене, на Киренге, убили воеводу Л.Обухова, Микулка Пан да Оска Подкаменной с товарищи, восмь человек, убежали в Богдойскую землю».

  А дальше Данило Акшинский писал: «во 179 [1670] году, декабря в 15 день, писали ко мне из Олбазинского острогу албазинские охочие служилые люди, Петрушка Екимов [зять Н.Черниговского] с товарищи: сказала де ему казачья жена Анница: в прошлом де во 178 [1670] году, после побегу черкас Микулки и Оски с товарыщи, в третий день, Микифорко Черниговской хотел де бежать в Даурскую землю к богдойскому царю. А тое казачью жену Анницу звал он, Микифорко, бежать с собою. И она де, Анница, бежать не похотела. … их обоих прислали ко мне в Нерчинский острог. И я, холоп ваш, великих государей, Микифорка Черниговкого в том даурском побеге пытал. И он, Микифорко, в том даурском побеге повинился. И я ево, Микифорка, сковав, хотел держать в Нерчинском остроге до вашего, великих государей, указу».

  Поскольку Данило Аршинский не получил ответа из Москвы, как поступить с Никифором Черниговским за попытку побега в Китай, то он, видимо, не нашёл ничего лучшего, чем отпустить Черниговского в Албазин. В 1673 году Черниговский в документах снова упоминается как приказчик.

  В Нерчинск прибывает тобольский сын боярский Павел Шульгин, и вскоре он смещает Черниговского и назначает другого приказчика Сеньку Вешняка. Н.Черниговский после сдачи Албазинского острога находился в Нерчинском остроге. Сам ли он приехал туда или был вызван, неизвестно. Там он принял участие в походе на «табунуцких людей» (монгольский род), вот что пишет Шульгин: «… И мая де в 1 день [1674] по тому их, служилых и ясачных людей, челобитью отпущал он, Павел, из Нерчинского острогу сына своего Василья да сына боярского Григорья Лоншакова, да албазинского пятидесятника Микифорка Черниговского, а с ними служилых и охочих и ясачных людей с Еравинской степи збить. И мая ж де в 1 день ратные люди пришли в Нерчинской острог в целости, а собою привезли табуницкого погрому баб и робят 61 человека. … А побили де у них человек со 100…».

  В январе 1675 года снова о Н.Черниговском упоминается как о приказчике Албазинского острога, о чём свидетельсвует наказная память ему от П.Шульгина: «183 [1675] году, генваря в 23 день. По указу великих государей память в Олбазинской острог прикащику Микифору Черниговскому…». И хотя данная память ограничивала самостоятельность Никифора, полностью самостоятельности он ещё не лишился, о чём свидетельствует его поход на реку Ган: «…И прикащик де албазинской Микишка Черниговской, взяв с собою служилых и промышленных людей 300 человек, и пошел в китайские улусы на Ган реку…».

  Вот что об этом походе писали: «…подлинно слышал, что из Албазина Черниговский, собрав 300 человек казаков и гулящих людей, и пошел в марте месяце на подданных Китайского государства, которые живут на реке Науне, чрез которых людей в прошлых годех китайской хан послал к тебе, великому государю… А тот сотник, который живет в селе по Гану реке, к албазинцам приходил [просил, чтоб взяли они ево и людей ево, сто человек, в Албазинский острог] и корм им привёз, и велел им себя подождать. А приехав назад, запустошил село свое и бежал на Наун. И казаки, видя ево обман, возвратились назад и никово ничем не вредили».

  На челобитную Н.Черниговского и албазинцев, которую привезли в Сибирский приказ Ивашко Перелешин и Ярко Тварогов, долгое время не было ответа. Наконец в 1675 году Н.Черниговский, его сыновья и товарищи получили от царя Алексея Михайловича прощение. Это известно из грамоты царя Федора Алексеевича красноярскому воеводе Дмитрию Степановичу Римскому-Кораскову от 19 апреля 1689 года. В грамоте сообщалось:

  «В прошлом во 182 [1674] году писал ко отцу нашему, государеву… из Даур… Данило Аршинский и прислал Албазинского острогу Микифорка Черниговского с товарыщи, сто одного человека, челобитную…
         И во 183 [1675] году, марта в 15 день, отец наш, государев…, указал: Микифорка Черниговского с детьми, с Федькою, с Онисимкою, с Васкою, да Ивашка Перелешина с товарыщи, семнатцать человек, за их воровство казнить смертью. А которые к ним после убийства приставали по дороге и торговых и промышленных людей грабили, сороку шти [46] человек, учинить наказание – бить кнутом и отсечь по руке.
         И марта ж в 17 день отец наш, государев…, пожаловал их, Микифорка Черниговского с товарыщи, что они, пришед в Дауры, вины свои принесли и на Албазинском городище острог поставили, и ясашных людей призвали, и аманатов поимали, и пашню завели, казнить и наказание им чинить не велел. А указал им, Микифорку с товарищи, быть в Албазинском. А Микифорковых детей Черниговского и товарищей их, которые сидят в Илимском и в Якутцком в тюрьмах, сослати с женами и с детьми в розные сибирские городы, Микифорковых детей в Енисейской да в Красноярской, а товарищей их – в Томской и пешую стрелецкую службу».

  В конце июля 1675 года Павел Шульгин отправил память в Албазин: «183 [1675] году, июля в 28 день. По государеву указу память в Албазинской острог… ». Далее следует вставка, написанная на обороте: «По твоей отписке ведомо учинилось в Нерчинском остроге Павлу Шульгину, что в Албазинском остроге самовольной и само[о]хотной атаман Микифор Черниговский умер. …». Умер, видимо он, в июне.

[Крюков-Грудинин]

Сыновья и другие потомки Никифора Черниговского

Вот, что известно про детей Никифора Черниговского:

   «А Микифорковых детей Черниговского и товарыщей их, которые сидят в Илимском и Якутцком в тюрьмах, сослати с женами и с детьми в Енисейск, в Красноярской, а товарыщей их – в Томской в пешую стрелецкую службу». Этот указ 1675 года выполнен не был (по-видимому просто не дошёл до места назначения).

  В приходно-расходной книге Чечуйского острожка за 184 [1675-1676] год имеется запись: «Июня в 19 день [1676г.] продал промышленный человек Бориско Мартемьянов Стойко Илимского острогу служилому человеку Федору Чернеговскому своего промыслу три соболя с хвосты. Взял три рубли…».

  В окладной книге жалованья за 187 [1678-1679] год записаны: «Онисимко Микифоров сын Черниговской»; «Пятидесятник Федор Микифоров сын Черниговской».

  В окладной книге жалованья за 192 [1683-1684] года записаны: «Онисимко Микифоров сын Черниговской. Пашню пашет»; «Пятидесятник Федор Микифоров сын Черниговской».

  В списке служилых пеших казаков, которые служат по Идинскому острожку и за хлебное жалованье пашню пашут, записан внук Никифора Черниговского: «Емелька Васильев сын Черниговской».

  Идинский острожек в те годы находился в подчинении Илимска.

  «Во 188 [1680] году, апреля в 9 день, по докладной выписке послана великого государя грамота в Ылимской. Велено Микифорковых детей Черниговского з женами и з детьми послать в Енисейск да в Красноярской…».

  В 1685 году был отправлен в Енисейск Онисим Черниговский. В окладной книге Илимского острога за 193 [1684-1685] год об этом сделана запись: «Десятник Онисимко Никифоров сын Черниговкой. И августа в … день [1685г.] по указу великих государей и по грамоте ис казачьей службы из десятников отставлен и послан в Енисейск».

  А Федора Черниговского илимский воевода почему-то отправлять в Енисейск не спешил. На илимского воеводу жаловался енисейский воевода Константин Щербатов (Щербатой) в отписке, написанной 30 июля 1685 года.

  Вначале Федор Черниговский был послан служить в Балаганском остроге. Здесь он был также пятидесятником. Балаганский острог находился на реке Ангаре, ниже [?] Иркутска, против устья реки Осы, входил в то время в состав Енисейского уезда.

  В 196 [1688] году в отписке иркутского приказного человека о Федоре Черниговском упоминается как о приказчике Идинского острожка. Идинский острожек находился при впадении правого притока Ангары речки Иды, на широте чуть севернее нынешнего Черемхово. Потом это поселение называлось Верхнеострожное и Каменка.

  С этого времени Идинский острожек и окрестности его становятся местом постоянного жительства многих потомков Никифора Черниговского вплоть до настоящего времени.

  «Во 194 [1686]» году велено Верхоленской и Идинской, и Олонскую деревню приписать к Иркутцку». Таким образом Черниговские оказались в Иркутском воеводстве.

  В челобитной от 195 [1687] году, июля в 26 день, Онисим Черниговский упомянут как «ыдинский десятник казачий».

  В грамоте 1690 года упоминаются: «Пятидесятник Федор Черниговской. Онисимко Черниговской, а дети ево в Ыркутцком. Васка Черниговской, а сын ево в Ыркутцком в Даурах». Все они находятся в Идинском острожке.

  В следующем году приказчик Идинского острожка уже Василий Перфирьев.

  В 199 [1691] году упоминается «…и те соболи [пять сороков четырнадцать соболей] и лисицы [пятьдесят семь лисиц красных, в том числе четыре сиводушчатых] посланы в Ыркуцк с ыдинскими служилыми людьми, з десятником казачьим Прокопьем Черниговским…».

  Федор Черниговский был неграмотым т.к. ни к одному документу он «руку не прикладывал».

  В 1692 году все внуки Никифора Черниговского по их челобитью были переведены в конные казаки. Это Пронька Онисимов, Сергушка Онисимов и Емелька Васильев. С этого года Федор Черниговский снова приказной пятидесятник Идинского острога.

  В дальнейшем все Черниговские вместо хлебного жалованья служили с пашни, о чём записано в окладной книге Идинского острога 201 [1692-1693] года.

  Федор пробыл приказчиком Идинского острожка до 1696 года, его сменил Андрей Савельев . В своей отписке в 204 [1696] году он приложил челобитную:

  «Великим государям бьют челом холопи ваши, Идинского острогу служилые люди: .., пятидесятник казачей Емелька Чернеговской, десятники: Пронька Чернеговской, …, рядовые казаки: …, Сергушко Чернеговской.
В нынешнем году в Ыдинском хлеб не родился у жителей. И мы, холопи ваши, помираем голодною смертью, и впредь ко 205 [к 1 сентября 1686г.] посеять нечево. …
  Велите, государи, из ыдинской пахоты, ис казны вашея великих государей дать нам, холопям вашим, на ссуду, на пропитание и на семена, чтоб нам, холопям вашим, не помереть голодною смертью». На обороте: «К сей челобитной вместо атамана казачья Петра Афонасьева по ево повелению Пронька Чернеговский и за себя руку приложил».

  Атаман казачий Пётр Афанасьев по фамилии Раздобреев был пасынком Федора Черниговского.

  В 1696 году Федор Черниговской уже иркуцкой сын боярской. Из допроса идинского пятидесятника Емельяна Черниговского: «во 204 [1696] году был в Ыдинском на приказе дядя ево, Емельянов, иркуцкой сын боярской Федор Черниговской. И в то де время приплыли в Ыдинской удинские и селенгинские служилые люди, и взяли насильством из анбару гостиной сотни Алексея Ушакова хлебных запасов пятьсот пуд ржи…».

  «Лета 7207 [1699], маия в 12 день» с Емельяном Черниговским из Верхотурья в Иркутск была отправлена товарная казна «на триста рублев». Кроме этого из Верхотурья же были отправлены письменные принадлежности «четыре масца, и чернила, и краски за казенною печатью Сибирского приказу … с ыркуцким пятидесятником с Омельяном Чернеговским».

  «Федор Никифоров сын Черниговской. И в нынешнем в 207 [1698-1699] году по указу великого государя и по грамоте, и по помете на розборной выписке стольника и воеводы Ивана Федоровича Николаева оклад ево до указу великого государя давать не велено». Оказалось, что «бывший воевода Афанасий Савёлов, без указа великого государя и без грамоты верстал многих людей в дети боярские …, а иным к прежним окладам чинил придачи многие».

  Но в 1704 году Федор Черниговский по-прежнему был сыном боярским. И в окладной книге за 1708 год записано: «Дети боярские … Оклад десять четвертей ржи, овса тож, четыре пуда соли. Федор Никифоров Черниговской. И генваря в 22 день великого государя соляное жалованье на нынешней на 708 год ему, Федору, четыре пуда соли дано в оклад ево сполна…». Эта последняя запись из обнаруженных о Федоре Черниговском.

  В 1703 году Прокопий Черниговский побывал в Москве. Он числился Идинского острогу десятник казачий. С пятидесятником и другими казаками он отвёз в Иркутск годовое жалованье «к тамошним иркуцким доходам вприбавку денег тысячю рублев да товаров». В Москве все они закупили пищали. В челобитной они просили «нам купленные наши пищали, порох и свинец на Верхотурье пропустить», «У Прокопья Черниговского пищаль-винтовка. Да детем ево Семену да Михайлу Чернеговским по пищале-винтовке, полпуда пороху, десять фунтов свинцу».

  В 1723 году был указ: «по Его Императорского Величества указу велено сыскивать Иркуцкого города недорослей, казачьих детей, которые не явились к выселке в Тобольск. И по получении сего указу оных недорослей сыскивать в Ылимску и в уездех накрепко, с прилежанием и радением, без упущения. А как сысканы будут, прислать в Ыркуцк под караулом немедленно. … Идинского острогу – Василей Прокопьев сын Чернеговский, …, Петр Семенов сын Чернеговский».
  Василий Прокопьев – это внук Никифора Черниговского, а Петр Семенов – внук Прокопия Черниговского. В дальнейших переписях ни он, ни его потомки не упоминаются.

[Крюков-Грудинин]

   Согласно моих исследований в ГАИО: очень много Черниговских проживало в селении Казаческом Иркутской губернии в конце XVIII веке. Село расположено в живописном месте на холме у реки Ангары. Именно отсюда пошло расселение потомков с этой фамилией. Они и есть потомки казака-пятидесятника Никифора Романова Черниговского и его сыновей: Фетьки, Васки и Аниски  (в 1699 году в г.Иркутске был иркутский сын боярский Фёдор Никифорович сын Черниговский).

   По книге «Иркутск - материалы для истории города XVII-XVIII столетий», в которой имеются данные с 1-ой по 3-ью ревизии, находим, что среди разноцинцев города Иркутска по 2-ой ревизии в 1744 году перечислен: «Егоръ Чернеговской 32л.», а в 1763 году (3-я ревизия): «Егоръ Чернеговской (32л) 51л., у него жена Татьяна Иванова 40 (~1723г.р.)».  Чей он сын неизвестно. У Романа Федоровича Переляева [45л- 1718 г.р.] указана жена Анна Иванова [30л – 1733г.р.] взятая «Бельского острогу у посацкого Ивана Черниговскихъ»,  у них дети: Ефим 6 (1757 г.р.) и Иван 3 (1760 г.р.).

Красноштанов пишет в письме: "в окладной книге жалованья служилым людям Иркутска за 1714 год: упомянут Егор Фёдоров сын Черниговский (т.е. внук Никифора Романова), но он же упомянут как умерший к 1748 году". Я думаю, что Егор упомянутый в 1744 и 1763 годах по переписи в г.Иркутске вполне вероятно сын Егора Фёдоровича.

На карте 1940-ых годов показаны на правом берегу Ангары южнее реки Иды (на которой когда-то был Идинской Острог): Большая Черниговская и заимка Малая Черниговская, на левом берегу заимка Черниговская (Свирская)- ныне это город Свирск...

   Казачье, с., Казачинский с/сов., Боханский р-н - в этом названии сохранилась память о казаках - славных русских служилых людях XVII-XVIII вв., перешедших на постоянное поселение. Старожил с. Казачье М.К. Мищенко (рождения 1888 г.) так объяснил происхождение названия села: "Брат старше меня рассказывал, что здесь по-первости жил какой-то казак".

В списках населённых мест Иркутского Округа Сибирского края за 1926 год указано,
Черемховский район, Казачинский сельсовет:

 п.620 с. Казаческое основано в 1746 году;
 п.623 з. Больше-Черниговская основана в 1820 году;
 п.627 з. Мало-Чернигова основана в 1870 году;
 п.636 з. Дружинина (Мало-Крюкова) основана в 1721 году;
 п.642 з. Большая Крюкова в 1776

первое известное родство между Крюковыми и Черниговскими :
«Иван (сын Василия/Васки Никифоровича Черниговского), 10 лет [в 1745 г.]. Взят в рекруты в 757 году. 27 лет [в 1762 году]. У него жена Оксинья Данилова, двадцати семи годов [т.е. 1735 года рождения], взятая того ж [Идинского] острогу в Казачьей деревне  Данила Крюкова дочь».
    Мои предки Крюковы проживали в деревне Казачья, первый известный предок Крюков Данила - поселился в этой деревне в первой половине 18 века. Предположительно, они потомки семьи Крюковых, которая среди 500 семей крестьян-хлебопашцев была переселена в Ирк.губернию.

несколько фотографий, сделанных в селе Казачье и деревне Черниговской, можно глянуть ЗДЕСЬ

[Крюков-Грудинин]

к концу 19 века фактически все Черниговские крестьяне... казаки не встречаются.

а их родоначальник Никифор Романов сын Черниговский по национальности считаю поляком не был:

1. когда  в войне с Польшей его пленили, он числится именно в "литовских пленных людях".  в то время так звали русских жителей на территории Литовского Княжества
2. про себя он сказал: «Взят де он под Новым Городком Северским и сослан на Вологду в тюрьму. И ноне де он в Польшу идти не хочет, а хочет служить государю на Вологды с черкасы. А в роспросе сказался черкашенин Брягильского повету. А хочет служить государю, в Литву идти не хочет».
  Новый Городок Северский – это нынешний Новгород Северский в Украине. Черкасами в то время называли украинских казаков и украинцев вообще. Повет – административно-территориальная единица.
3.  Крестил Никифора дьяк Гаврило Левонтьев, который служил в 1635 году в Стрелецком приказе. При крещении многим полякам поменяли имена на православные, но Черниговскому имя не поменяли, т.к. оно вполне было православным.
4. с Тулы он пытался бежать .. в Литву!
16 июля 1636 года Черниговский был доставлен в Москву в Разрядный приказ и допрошен. В документах его называют литвином. «Литвин» - это не литовец. Литвинами называли русских людей, проживающих на территории Польско-Литовского государства. Часто по вере они были католиками.
 В выписках о расспросных речах Черниговского приведено: «… И в прошлом де во 143 [1635] году женился он на Москве, старого выезду у литвина у Петра Дубовского взял патчерицу девку Аноску. И жена ево про бег в Литву не ведала, и ей не сказался…».
5. поляком он себя называет, когда понял, что  "Ссыльные поляки, как правило, служили в чине детей боярских" и хочет чтобы его тоже поверстали в чин:
"5 февраля 1657 года Микифор с сыном Федькой, атаманом Микифором Качиным и рядовым Ивашкой Качиным прибыли в Москву с отпиской воеводы и з государевою соболиною казною илимских служилых людей. Вместе с отпиской воеводы была и челобитная Черниговского. В конце этой челобитной Никифор просил: «Велите, государи, меня, холопа своего, в вашу, государеву, службу поверстать против моей братьи, поляков, во что я, холоп ваш, годен». "
  Значит, недоволен был Черниговский своим служебным положением.  И назвал он себя поляком.

в интернете почти везде пишется что он поляк, но это не подтверждено.

[Крюков-Грудинин]

Слышал я, что в Улан-Удэ издали сборник из 6 томов "Поляки в Бурятии", и в 4-ом томе есть статья "История рода Черниговскаго".

Никто не сталкивался со сборником, не читал ? Может есть у кого возможность взять и отсканировать данную статью ?

[Kassiopea]

Grudinin, а почему тогда История рода Черниговскаго есть в этом сборнике раз вы написали что Черниговский поляком не был?

[Крюков-Грудинин]

Grudinin, а почему тогда История рода Черниговскаго есть в этом сборнике раз вы написали что Черниговский поляком не был?

это моё мнение на основании документов...  напрямую этого нигде не написано.

но т.к. информации мало было, а пленили его в войне с Польшей когда он служил польскому королю, отсюда видимо и пошло что поляк (тем более это поляки и разрекламировали с баснями как он образовал государство Яксу и вёл дипломатическую переписку с Китаем)... 

книга Красноштанова почти неизвестна (тираж оч. маленький). Сам Красноштанов в письме писал, что ему интересно что написано в данном сборнике и какие взяты источники.

в Бурятии живут  Черниговские - предки которых буряты, я уже пересекался с ними, но наверняка не все от них.

[лузгина]

Андрей!
Может Вам пригодится и это:

18 января 1916г. родился,  24 января - крещен в Иннокентьевской церкви Иннокентьевской слободы  - Виктор.
Родители: крестьянин Иркутской губ. Балаганского уезда и села Матвей Евграфов Чернеговский и законная жена его Александра Петрова.
Воспреемники:  крестьянин Иркутской губернии Уриковской волости Михаил Матвеев Чернеговский и крестьянская девица Саратовской губернии Кроншевской волости Екатерина Васильева Шилина. (ГАИО ф.50 оп.9 д.1867 стр.14)

[Крюков-Грудинин]

в интернете нашёл ещё пару документов по Черниговскому, ранее неизвестному: Прекон Черниговский. смело можно говорить, что он фактически второй Черниговский появившийся в Сибири.

1)   В-Ылимской острог по государевым грамотам и по росписям в Литовской список в казаки шляхта: денег по 6 рублев, хлеба по 6 чети ржи, по 4 чети овса, по 2 пуда соли: Охтовинко Терпято, Стенка Богушевич, Хриштоп Григевской, Казимер Обрамов, Александр Янковской.
В пешие казаки челядники, а великих государей денежного и хлебного и соляного жалованья оклады им учинены против илимских холостых казаков, по скаске илимского съезжие избы подьячево Микиты Лазарева, денег по 5 рублев, хлеба по 5 чети с осминою ржи, по 2 чети овса, по полу 2 пуда соли, потому что в Тоболску илимских казаков оклады неведомы: Прекон Черниговской, Василей Игнатов, Ондрей Манскеевич, Иван Степанов, Ян Селеховской, Янка Осташков

2)   В прошлом во 169-м году октября в 6 де по государеве ц. я в. к. Алексея Михаиловича, всеа в. и м. и б. Р. с., грамоте присланы с Москвы в Тоболеск з жилцом с Семеном Нестеровым да с енисейским сыном боярским з Дмитреем Фирсовым Ивашко Нечайко да брат ево Юрка; а по государеве грамоте Ивашко Нечайко з братом Юркою посажены в Тоболску в тюрму до указу великих государей..
   Декабря в 30 де по государеве грамоте присланы с Москвы в Тоболеск с тобольским сыном боярским с Семеном Выходцовым ссылные полские и литовские люди и татаровя 58 человек, а в Тобольску по указу великих государей боярину и воеводе князю Ивану Андреевичю Хилкову велено их розобрать и быть в Тоболску в службе, в какую пригодятца, а досталных розослать в розные сибирские городы. Казимер Манкеевич, Офонасей Чернцов, Зенов Костючков, Мишка Савелков, Кондрашко Савченко, Лаврик Ромацкой; а по указу великих государей по разсмотренью боярина и воеводы князя Ивана Ондреевича Хилкова велено тем ссылным людем государева служба служить в Тоболску в пеших казаках. — Тое ж присылки ссылные ж полские и литовские люди: Казимер Морже, Иван Есинскии, Ондрей Шибовской, Степан Новицкой, Ян Рачицкии; а по указу великих государей посланы ис Тоболска те ссылные люди в Мангазею, а государева служба велено им служить в пеших казаках. — Тое ж присылки ссылные люди: хорунжей Велериян Неловицкии, Ян Занецкии, Матвей Карпиев, Яков Дашкеев, Федор Гаврилов, Ермол Осеев, челядник Семен Волошанинов; а по указу великих государей посланы ис Тоболска те ссылные люди в Томской, а государева [65]      служба велено служить хорунжему Велерияну в литовском списке в казаках, а Яну Занецкому с товарыщи в пеших казаках. — Тое ж присылки ссылные ж полские и литовские люди шляхта: Павел Орловской, Ян Красилской, Северин Быцкеевич, Матвей Скугир, Самойло Березовской; а по указу великих государей посланы ис Тоболска те ссылные люди в Кузнецкой острог, а государева служба велено им служить в литовском списке в казаках. — Тое ж присылки ссылные ж полские и литовские люди шляхта: Григорей Венкеевич, Ян Пырский, Ерей Соболинской, Гаврило Снарской, Самойла Кирша, Яков Жеховской, Матвей Лешицкой, Иван Манцеевич, Павел Станкеевич, Янко Жуховской; а по указу великих государей посланы ис Тоболска те ссылные люди в Красноярской острог, а государева служба велено им служить в литовском списке в казаках. — Тое ж присылки ссылные ж полские и литовские люди Петр Кошенской, Казимер Диолтовской, Федор Коплеевич, Степан Янковской, Ероним Скоробогацкой, Матвей Корговской, Станислав Дубровской, Ян Елонской, Михаило Елец, Микулай Березовской; а по государеве грамоте посланы ис Тоболска те ссылные люди в Енисейской острог, а государева служба велено им служить в литовском списке в казаках. -Тое ж присылки ссылные ж полские и литовские люди Ян Селеховской, Прекон Черниговской, Василей Игнатов, Иван Степанов, Ондрей Манскеевич; а по указу великих государей посланы ис Тоболска те ссылные люди в — Ылимской острог, а государева служба велено им служить в пеших казаках. —  Тое ж присылки ссылные ж полские и литовские люди шляхта: Якуп Невицкий, Ян Клачковской, Алексей Федоров, Адам Тусаковской, Рафаило Грановской, Владислав Беровской, Хриштоп Салтан, татаровя: Мухарейко Мусанов, Ивашко Юзовской, Давыдко Александров; а по указу великих государей посланы ис Тоболска те ссылные люди на Лену в Якуцкой острог, а государева служба велено им служить в пеших казаках.

Источник:
"Юрий Крижанич в Poccии". Действит. Члена С. А. Белокурова. (Приложения). Приложение V. С. 39 — 75 С.
Чтения в обществе истории и древностей российских при Московском университете 1903г.кн.3 (206)

У Прекона фамилия тут такая же как у Никифора Романовича Черниговского. Можно предположить, что Прекон был также пленён либо в Смоленскую войну 1632-1634гг, либо позже, но также поступил на службу Московскому царю...

[Крюков-Грудинин]

заинтересовало имя Прекон, видимо очень редкое:

лат. [prekono] - прославленный

[Крюков-Грудинин]

Книга: Первое столетие Иркутска.-СПб.,1902.-С.28. :

   В сборнике «Первое столетие Иркутска», выпущенном в С-Петербурге в 1902 году, содержится «Книга именная денежная расходная, служилым людям 1704 г. (кн. № 1401)», где на странице 28 находим:
«…девять рублей. Иркутского сына боярского Фёдора Никифоровича сына Черниговского, которому в 207 г. по указу великого государя и по грамоте из сибирского приказу, и по разбору прежнего воеводы стольника Ивана Николева по указу великого государя денежного жалованья давать не велено, потому что он вёрстан в выбылой оклад умершего сына боярского Петра Демьянова сына Многогрешного без указа великого государя и без грамоты…»

[Крюков-Грудинин]

...В том, что названные без отчеств Андрей и Яков Бейтоны безусловно являются сыновьями героя Албазина Афанасия Бейтона, мы убеждаемся, познакомившись с извлечением из «Книги хлебного и соляного жалования 1704 г. (Кн. № 1488)», где сказано:
«Дворяне московские. По указу и пр. оклад хлебного и соляного жалованья 20 четв. ржи, овса тоже, соли 4 п: полковник Андрей Афанасьев Бейтон, Яков Афанасьев Бейтон». Этот же факт фиксирует и «Книга (…) именная иркутским ружникам и оброчникам, голове казачью московского списку и дворянам и детям боярским и всяких чинов служилым людям (…). (Кн. № 1260)».
   Кстати, этот документ, по-видимому, и лёг в основу вышеприведённых сведений третьего издания БСЭ о времени пострижения Многогрешного в 204 (1696) году, а не 207 (1699) году, как это указано в другом приведённом нами и не известном составителям статьи БСЭ о Многогрешном документе. Вот интересующие нас строки:
 «Дворяне московского списку. Московский оклад 20 р., а давать велено по указу великого государя и по грамоте 12 р., хлеба 12 четей, овса то же, 2 п. соли: Андрей Афанасьев сын Бейтон, Яков Афанасьев сын Бейтон (8 р. 8 четей пудов ржи, 2 п. соли).
Дети боярские… Демьян Игнатов сын Многогрешный (18 р., 17 четей ржи и овса, 4 п. соли) прошлом 204 г. постригся.
…Фёдор Никифоров сын Черниговский, верстан после Петрушки Иванова в выбылой оклад Петра Многогрешного…».

[Крюков-Грудинин]

Отписка нерчинского воеводы Д. Д. Аршинского в Сибирский приказ о приезде в Нерчинск маньчжурских посланцев Шаралдая с товарищами
1669 г. не ранее декабря 10 (Датируется по времени первого приезда Шаралдая в Нерчинск)

/л. 1/ Государю царю и великому князю Алексею Михайловичю, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу, и государю благоверному царевичю и великому князю Алексею Алексеевичю, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии, и государю благоверному царевичю и великому князю Федору Алексеевичю, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии, и государю благоверному царевичю и великому князю Симеону Алексеевичю, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии, и государю благоверному царевичю и великому князю Иоанну Алексеевичю, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии, холоп ваш великих государей Данилко Аршинской челом бьет.

В нынешнем во 178 году писал ко мне в Нерчинской острог из Олбазинсково острогу приказной человек Микифорко Черниговской:
В прошлом де во 177 году июня во 2 числе посылал де он, Микифорко (Далее зачеркнуто: без моего, холопа вашего, ведома.), из Олбазинсково острогу олбазинских служилых людей 60 человек вниз по Амуру-реке в поход на даурских и на чючерских [269] людей (В подл. вычеркнуто: на Зею-реку для вашего великого государей ясачного сбору, а в Олбазинском де остався.), а он де, Мики/л. 2/форко, оставался в остроге с небольшими людьми. И приходили де под Олбазинской острог оленные тунгусы контагирсково роду, те которые тунгусы в прошлом во 176 и во 177 годех платили вам, великим государем, ясак в Олбазинском, под оманатов. И те де тунгусы под Олбазинским острогом на пашне побили служилых людей 3 человек и отогнали де у них от острогу коней (Далее зачеркнуто: 40 лошадей.) и рогатой скот. И в нынешнем во 178 году те тунгусы в Олбазинской с ясачным платежей под оманатов не бывали, а збиралось де с тех тунгусов под аманатов на вас, великих государей, ясаку по 50 соболей. Да в нынешнем во 178 году взяли те олбазинские казаки на Зие-реке з даурских людей на вас, великих государей, ясаку 43 соболишка без лап и без хвостов.

Да в нынешнем же во 178 году приезжали в Нерчинской острог богдойские люди Шаралдай с товарыщи в посланцах и били челом вам, великим государем, на олбазинских служилых людей, что ходят де они в походы и громят даурских и чючерских людей и промеж де землями чинят ссору, и чтоб вы, великие государи, тех богдойских людей пожаловали, из Олбазинсково острогу в походы ходить и воевать их не велели 1. И я, холоп ваш, великих государей, по вашему, великих государей, указу писал в Олбазинской к Микифорку Черниговскому, и в походы ходить не велел, и чтоб они промеж землями ссоры не чинили.

Архив ЛОИИ АН СССР, ф. Нерчинские акты, оп. 96, № 3, лл. 1—2. Отпуск.
Опубл.: «Акты исторические», т. IV, СПб., 1842, № 210, стр. 454—455. Опубл. по отпуску.

[Крюков-Грудинин]

Грамота цинского императора Шэнцзу, посланная из Лифаньюаня, царю Алексею Михайловичу о приезде в Пекин И. Милованова
1670 г. июня не ранее 28 (Датируется по времени отпуска посольства И. Милованова из Пекина, когда ему было объявлено о посылке грамоты китайского императора (см. док. № 134).)

/л. 294 об./ Список с богдойского листу.
От богдойского царя послан лист великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичю, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу.
По твоему великого государя указу присыланы были ко мне из Нерчинсково острогу от Данила Аршинского послы нерчинские служивые люди Игнатей Милованов с товарыщи, чтобы нам с тобою, великим государем, посольство сводить, и с торгами к вам и к нам ездили безо всякие помешки безпрестанно. А надежно, буде с коих земель сторонних под нерчинские остроги и к нам каких воинских людей, и нам друг другу помогать. А для ради де Гантемира Данило Аршинский к тебе, великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичу, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу, писал в отписке.

Да были мои промышленные люди на Шилке-реке для соболиново промыслу, а приехав те мои промышленные люди сказали мне: по Шилке де реке в Олбазинском живут руские небольшие люди Микифорко Черниговской с служилыми людьми, и воюют де наших украинных людей даур и чючар. И я, богдакан, хотел послать на русских людей войною. И мне сказали, что живут твои великого государя люди. И я воевать не велел. И послал я своих людей проведывать: впрямь ли в Нерчинском остроге живут твои великого государя люди? И воевода из Нерчинского острогу по твоему великого государя указу Данило Аршинский /л. 295/ присылал ко мне послов и письмо, и я ныне узнал, что впрямь в Нерчинском остроге воевода и служилые люди живут по твоему великого государя указу. И впредь бы наших украинных земель людей не воевали и худа б никакого не чинили. А что на этом слове положено, станем жить в миру и в радосте.

И для того я, богдокан, к тебе, великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичю, всея Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу, послал лист.

ЛОА АН СССР, ф. Портфели Миллера, оп. 4, кн. 11, № 181, лл. 294 об.—295. Копия XVIII в. со списка.
Опубл.: «Дополнения к Актам историческим», т. VI, СПб., 1857, № 6/IV, стр. 43—44.
Пересказ грамоты включен в выписку 1675 г. (ф. Сношения России с Китаем, оп. 1, кн. 3, лл. 164 об. —166).
Опубл.: Н. Н. Бантыш-Каменский, Дипломатическое собрание дел между Российским и Китайским государствами, Казань, 1882, стр. 20.